Вся жизнь – музыка
Я играю для вас… . Пожалуй, среди выходцев из бывшей «страны великой», рассеявшихся по всему белому свету, трудно найти человека, который бы не знал этого имени – Левон Оганезов. Блестящий музыкант, пианист, композитор, сатирик, конферансье, телеведущий, каждое появление которого на сцене или телеэкране дает зрителям и слушателям мощный заряд позитива и хорошего настроения.
Левон Саркисович, работавший с Шульженко и Руслановой, Толкуновой и Кобзоном, Мироновым и Аркановым, уже сам по себе представляет целую эпоху в культуре, на которой выросли поколения советских людей.
А после развала Союза – новая аудитория, российская, американская, израильская, всех не перечесть.
И вот, наконец, Левон Оганезов приезжает к нам, в Торонто, где 10 декабря состоится его авторский «Концерт для своих!». Это стало возможным благодаря известной североамериканской продюсерской компании Show One Productions.
А накануне мы беседуем с маэстро по телефону, после его концерта в Нью-Йорке, где вместе с Оганезовым пел весь зал.
– У вас такое совпадение получилось, что семья была не только большая, но еще и музыкальная?
– Вы знаете, насчёт музыкальности вот какая штука: у нас и мамины сёстры имели детей, и папины, и у всех был хороший слух. Но музыке из всей огромной семьи учили только меня одного. Папу вначале это раздражало, он приходил домой, где я играл на пианино, и я помню его фразу гениальную: «Всё играешь…»
Но когда они с мамой пошли на первый концерт, где я аккомпанировал, они вдруг поняли, что не зря меня учили. А потом я стал зарабатывать приличные деньги, так что папа уже смотрел на это совсем по-другому…
Здесь, наверное, стоит пояснить, что отец Левона трудился мастером-обувщиком в тогда подмосковном Перове, а мама была домохозяйкой. Тем не менее, уже в 4 года мальчик начал заниматься с педагогом, а затем поступил в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, куда отбирали не менее жестко, чем в отряд космонавтов. Затем было музыкальное училище им. Ипполитова-Иванова и, наконец, Московская консерватория, по классу фортепиано, которую Левон окончил в 1967 году.
– Самое интересное, что когда я поступил в 1-й класс Центральной Музыкальной Школы, Аля Пахмутова ее заканчивала. Рождественский Геннадий в одном классе с ней, ну и ещё пара великих музыкантов, такой выпуск у них был. Но она поступила потом на еще и композиторское отделение. У неё школа была такая… Она садилась к роялю и своими маленькими ручками играла всё, причём технично так…
– В жизни известного артиста бывает, что какая-то встреча или событие дают сильный творческий импульс на будущее…
– У меня это скорее наслаивалось, я работал с хорошими артистами, и у каждого чему-то учился. Я смотрел, как они относятся к сцене, к концерту, как готовятся, как репетируют. Однажды – мне было тогда всего 20 лет – я опоздал на одну минуту к автобусу. А в автобусе сидели Переверзев, Русланова, Грибов и другие знаменитости. И Грибов тихонечко сказал: «Молодой человек, шесть народных артистов с удовольствием вас подождали…»
Мне было так стыдно, что с тех пор, а мне сейчас уже 82, и я ни разу, никогда и никуда не опаздывал. Знаете, это как Станиславский сказал: неявка артиста на сцену может быть оправдана только смертью этого артиста, да-да…
– Вы так скромно сказали – с известными артистами. Но на деле, это были самые яркие звёзды советской эстрады, театра, кино. И вот кого бы Вы поставили в первый ряд?
– Ну вы знаете, они все замечательные, качественные, но мне очень легко, весело и трогательно было работать с Андреем Мироновым. И вокруг него было все это окружение, с нами ездил на гастроли Папанов Анатолий Дмитриевич, Ширвиндт и Державин, тоже мои, можно сказать, приятели.
Они немножко постарше были, и я не могу сказать, что это прямо дружба была, но очень добрые приятельские отношения.
А вот Андрюша, он мне просто как родной был, и потом, он очень трепетно относился к работе на эстраде. Все-таки у него родители – эстрадные артисты, и поэтому к выступлениям в концертах он относился так же внимательно, как к театральным ролям. Сам выстраивал свет, марки ставил на сцене – куда поставить микрофон, стул, и вообще все.
В этом было его отличие от многих, потому что даже, например, любимый мною Юрий Васильевич Яковлев, гениальный совершенно артист во всех жанрах, выходил на эстраду и скучно читал письма Чехова, это было неинтересно.
А у Андрюши было всё подготовлено, куча разных номеров, он репетировал по сто раз, всё оттачивал, все штрихи. И ещё у меня был один партнер, с которым было очень легко работать на сцене, это Аркадий Арканов. Мы иногда даже ездили втроем – Горин, Арканов и я. И с точки зрения профессиональной, разговаривать на сцене я научился с ними.
Гриша Горин очаровательный был, царствие ему небесное, и так рано умер, в 60 лет, от невнимательности врачей.
А вот с кем тяжело довольно было, так это с Кобзоном. Иосиф сам к себе требования высокие предъявлял, и ко всем, кто с ним работал. У него был огромный репертуар, и что меня в нем, как говорится, подкупало, это точность невероятная. Вот как он спел, скажем, на радио, так и поёт, нигде ничего не меняя.
И поэтому надо было так же точно играть, особенно песни Пахмутовой, которая тоже до последней 16-й все точно выписывала. Хотя Александра Николаевна мне доверяла, и часто говорила: сделайте вот это на свой вкус, и я делал свои аранжировки… А как-то Ян Френкель попросил дописать за него музыку к фильму, потому что ему срочно надо было уехать. Правда, в титрах было только его имя…
Левон Оганезов – артист с большой буквы, и мало есть жанров, в которых бы он себя не реализовал. Его музыкальная палитра объединяет мировую классику, романсы, песни, виртуозные джазовые импровизации.
Как актер, он играл в спектаклях Владимира Винокура «Выхожу один я…» (автор А,Арканов, реж А.Ширвиндт) и Московского Театра Сатиры «Прощай, конферансье!», снимался сам и участвовал в создании 20 художественных и документальных фильмов.
Был соведущим нескольких популярных телепрограмм, автором музыкальной концепции мюзикла «Времена не выбирают».
В 1998 году стал лауреатом премии «Золотой Остап» за юмор в музыке, а в 2012-м – российской национальной актерской премии «Фигаро» имени Андрея Миронова. Удостоен почетных званий заслуженного, а затем народного артиста РФ.
– Кроме всех ваших творческих профессий, вы ещё и глава большого семейства, уже нескольких поколений. Как всё это удается совмещать?
– В основном со всем и всеми управлялась моя жена, осуществляла, так сказать, генеральную линию. А я зарабатывал деньги, ездил на гастроли, а детей воспитывал косвенно, учил их музыке. У нас каждый занимался своим делом. Потому что это большая ошибка, если кому-то поручишь что-то, и потом сам выполняешь. И вообще, если у тебя есть семья, то это уже твое основное занятие, ты должен о ней постоянно думать, следить, заботиться.
Хотя есть такие люди-кукушки, для них вот «я» – это главное, а остальное пусть как-нибудь. А я сам вырос в большой семье, в любви и взаимопомощи, рядом всегда были братья и сёстры.
– С какой программой вы собираетесь выступить у нас в Торонто?
– В своё время мы с Аркановым придумали такое название «Назад в прошлое». Вот и теперь я рассказываю о музыке, которая сопровождала меня всю жизнь. Что играли по радио, что пели, до тех пор, пока радио существовало в его классическом варианте. Это популярная музыка, я рассказываю о популярных исполнителях, с которыми я работал или близко был знаком, играю известные песни, мелодии.
Я пригласил участвовать в программе моего замечательного знакомого, певца и актера Игоря Портного. И мы с ним будем иллюстрировать мои рассказы. То есть будет всё, что было, и особенно то, что забыто.
Ведь иной раз даже обидно, что американские дети, например, знают все свои старые песни. А наши дети – нет, потому что каждый раз все ломается «до основанья, а затем…». И каждый раз начинается заново, а это неправильно, потому что у того, кто не помнит прошлого, нет будущего – это еще Декарт говорил…
Итак, уважаемые читатели, в субботу, 10 декабря, 20:00, «Без бемолей и диезов вам сыграет Оганезов!»
